Интервью с Manapart: «…процесс идет, Альцгеймер не мучает — можно дальше писать музыку»

Раньше этот альт-метал коллектив назывался WishUp и исполнял каверы на песни System Of A Down.

И хотя некоторые продолжают проводить параллель между Manapart и SOAD, можно с уверенностью сказать, что питерских музыкантов и американскую группу связывают только похожие голоса солистов и этнические мотивы. В остальном российская группа придерживается собственного стиля.

Manapart весьма плодотворно работает над созданием музыки:  менее чем за два года вышли дебютный альбом и EP, три клипа, а на февральских концертах в Москве и Санкт-Петербурге музыканты собрали аншлаг.

— В какой момент вы поняли, что нужно переходить от каверов к написанию собственной музыки?

Арман (гитарист): Со второго концерта, потому что, представь, ты играешь каверы очень долго, это просто морально тяжело. Ты с одной стороны кайфуешь, а с другой…

Артем (вокалист): Это не твое, это все-таки чужое.

Арман: Да, всегда отсылки продумываешь. Мы размышляли: зачем это нужно? Давайте попробуем сами что-то сделать!

Артем: Вот и попробовали.

Иван (бас-гитарист): Играть каверы – это своего рода работа. Лучше ее делать профессионально и зарабатывать, так интереснее. А просто играть каверы… так себе.

Арман: Ваня – профессиональный каверист. Он как раз-таки долго играл каверы и зарабатывал этим.

Иван: На международном уровне.

— Насколько сложно было создать первый альбом?

Артем: Здесь вопрос больше не музыкальный, а организационный. Именно в музыкальном плане это было на самом деле очень легко, потому что это продвигалось естественно. У каждого из нас были какие-то мысли, наработки, представления о том, как это должно звучать. Но в организационном плане это у нас заняло почти два года – было тяжело именно с технической стороны. Выделить собственное время опять же, когда музыка не является твоим единственным средством заработка. Поэтому было сложно. Но, в целом, сам продукт – это главное, что должно быть, результат, который мы должны увидеть. И, собственно, мы его добились.

— Давайте перейдем к вашему новому участнику. Расскажите, как Иван попал в вашу группу.

Иван: Я бас-гитарист Manapart. На тот момент, когда у ребят вышел первый альбом, я работал и жил в Москве. Мне товарищ скинул этот альбом, сказал: «Зацени». Мне очень понравилось. Я много слушал их дебютник, и запомнил человека, который его выложил. Это был Арман. После я часто активничал в поисках оборудования и прочего на различных музыкальных форумах. Узнал, что группа ищет бас-гитариста, и, так как мне очень понравилась их музыка, пришел к ним на прослушивание. Приехал для этого специально в Питер! А потом окончательно переехал. До сих пор очень рад этому и стараюсь что-то привнести, делать все на должном уровне. До этого много занимался музыкой, в основном исполнял каверы, занимался этим профессионально, даже гастролировал в Китае.

— И следующий вопрос тоже к Вам. Что Вы привнесли в творчество группы?

Иван: Что я привнес? Я привнес гудеж (смеется).

Захар (барабанщик): Низкие частоты.

Артем: И даже второй голос на лайвах.

— Вы говорили, что кардинально отличаетесь друг от друга. Как вы достигаете компромисса при написании песен?

Захар: Очень легко.

Артем: У всех нас есть общая цель и общее представление, куда мы должны идти и как это должно звучать. Поэтому с музыкальной точки зрения у нас конфликтов почти не бывает.

Арман: Во время работы над первым альбомом, может быть, мы не сразу приходили к какому-то консенсусу, но сейчас мы все решаем достаточно быстро.

Иван: Например, если что-то круто получается и хорошо звучит, то все это понимают.

Артем: Даже если это вообще кардинально отличается по звуку от нашего стиля, которого мы уже начали придерживаться. Если круто звучит и всем нравится – поехали дальше.

— Вы играли на разогреве у группы Tardigrade Inferno в прошлом году. Как впечатления?

Захар: На удивление очень хорошие, в том плане что часто аудитория не слишком дружелюбно встречает группы разогревов. Все ждут основную команду и зачастую можно услышать: «Все, давайте отыгрывайте быстрей, мы не на вас пришли». А там получился очень классный коннект с ребятами, которые пришли на «тихоходок», и мы получили удовольствие, играя перед ними.

Артем: Да, действительно была очень классная атмосфера, крутая аудитория, которая начала движуху чуть ли не с первых песен. Никто не знал тогда, какая  группа будет выступать на разогреве, мы были своего рода сюрпризом. Но я думаю, что сюрприз удался. С «тихоходками» мы быстро подружились, спасибо Арману за то, что нас познакомил. Они классные ребята, отлично к нам отнеслись.

— С какими группами вы теоретически хотели бы сотрудничать: играть на концертах, писать музыку?

Артем: С теми же самыми «тихоходками» у нас предвидится песня. Вернее, сам коллаб уже существует, трек на стадии подготовки — надеюсь, до лета он выйдет в свет. Они пока первые, с кем нам бы хотелось самостоятельно что-то вместе создать.

Арман (Артему): А с какими из российских групп ты хотел бы коллаб сделать?

Артем: С «Пикником» (Смеется.) Сложно ответить на самом деле, потому что очень мало русских групп, особенно тех, кто поет на английском языке, их буквально единицы. Я таких практически не знаю, если откровенно. То есть считаю, что так должно происходить: «Вот классные ребята, и музыка у них зачетная — давайте что-нибудь сделаем». Но тут вопрос в количестве русских групп, которые поют на английском языке и вообще играют такую музыку, которая тебе бы понравилась. Взять тех же самых ребят, которые были у нас на разогреве в Москве или в Питере.

Арман (Захару): А ты?

Захар: С Slaughter to prevail, я думаю. Если им сделать чуть-чуть полегче, а нам потяжелее. Это был бы, по сути, коллаб (если мы стереотипно говорим) русской Системы и русского Слипнот.

Арман: Там вообще не Слипнот.

Захар: Они сами говорят, что их со Слипнотом сравнивают.

Арман: Потому что они маски носят, но по звучанию они вообще не похожи.

Захар: Я не говорю, что это так и есть. (Смех.) Я говорю, как они сами о себе говорят. С ними было бы интересно. К тому же, у них база серьезная, они привлекательны во всех отношениях.

Арман: А я хотел бы что-то типа Сплина. Вань, а ты с кем бы хотел? (обращается к Ивану)

Иван: Сложно… Не знаю. Я российские группы вообще не слушаю, поэтому без понятия на самом деле.

Арман: А это какое-то осознанное решение – не слушать российские группы? (обращается к Ивану)

Иван: Нет, просто не идет почему-то. Сколько бы я где-то не включал, находил, но не цепляла.

Арман: На самом деле любопытно было бы что-то совместное с Little Big сделать или с Моргенштерном…

Иван: Что-то очень хайповое.

Захар: Можно с крутыми классическими музыкантами что-то сделать.

Арман: Например? (обращается к Захару)

Захар: Смешение очень разных стилей, с классическими пианистами.

— Недавно вышел ваш EP. Сравнивая его с дебютным альбомом, что нового вы можете выделить?

Артем: Мы продолжаем делать то же, что и в первом альбоме – просто продолжаем делать качественную музыку. Понятно, что со временем она может каким-то образом трансформироваться, куда нас это приведет – вообще неизвестно. Но мы будем делать, и то, что мы делаем и то, что нам нравится. Мы не сидели, не выдумывали, что бы такого донести.

Захар: Подождите, там есть второй трек, который довольно-таки сильно отличается от всего, что мы делаем. Там появился серьезный экстрим-вокал.

Артем: Ну, немножечко утяжелился. А так по факту у нас и в первом альбоме есть много такого.

Захар: Но такого замесного нет.

Иван: А еще все эти треки быстрые, кстати.

Захар: Одни говорят нам «очень круто, делайте экстрима больше», а другие – «что за экстрим, это не в вашем стиле».

Арман: Да. Мне кажется, что все-таки, если отнести меня к какому-то лагерю, то я больше за то, чтобы не было экстрима. Потому что его отсутствие больше людям заходит, плюс это как-то более мелодично. И поскольку у нас нет цели быть супер-мега-агрессивными, то, в принципе, зачем это делать. А так да – скриминг есть и в первом альбоме, и в EP.

Захар: Но как вау-эффект, мне кажется, неплохо.

Арман: Да.

— На обложке вашего первого альбома изображен олень, на обложке EP – мышь. Какое животное можно ожидать на обложке следующего релиза?

Иван: Крокодил.

Арман: А я бы хотел что-то с крыльями.

Захар: Грифон.

Арман: Грифон — это не животное.

Иван: А будет ли это вообще животное?

Артем: Рыба.

Арман: Я бы хотел либо птицу, либо бабочку, либо летучую мышь какую-то. Потому что есть понимание, какими будут следующие песни, и они ассоциируются именно с чем-то таким.

— Из клипа на Indoctrination в принципе можно понять, причем здесь мышь. Что же в таком случае символизирует олень?

Захар: Он как земля, как планета, то, что с ней происходит, и то, что ей, возможно, уготовано – там еще нарисована петля.

Арман: Хотя один человек, кажется Антон, который нам клип снимал, или кто-то другой из коментаторов признался: «я долго смотрю-смотрю… Ну, выглядит прикольно, но рога же не влезут».

(Смех.)

Захар: Он поэтому не висит в ней, а только смотрит, оценивает.

Арман: Да. Олень – дух природы, дух земли. Достаточно безобидное и милое создание… Мудрое. Все любят оленей.

— Собираетесь ли вы посетить в рамках концертных туров какие-либо города кроме Москвы и Санкт-Петербурга?

Захар: На самом деле нет намерения кого-то не посещать. Здесь вопрос скорее коммерции и здравого смысла.

Артем: Все зависит от аудитории. То есть, мы не хотим обидеть никого, но мы не поедем в город, где у нас есть всего лишь 20-30 слушателей, как бы мы сильно этих ребят не любили. Потому что это всегда определенная рутина, затраты. Мы хотим, чтобы любая поездка была целесообразной.

Арман: А так мы будем на фестивале «Тамань», если его не отменят. Естественно, сейчас ведутся переговоры по другим фестивалям. Из-за нынешней ситуации очень сложно сейчас что-либо прогнозировать, непонятно, что, например, со стриминговыми платформами будет. Потому что музыкантам отключают монетизацию в России. Условно, у нас был PayPal, а сейчас он недоступен. Есть такие организационные вопросы, которые вроде, на первый взгляд, не влияют на туровую историю, но на самом деле они влияют. Мы сейчас прорабатываем все вопросы, и как только, так сразу.

— Что можете рассказать о дальнейших планах?

Арман: Есть зарисовка – две песни, которые ждут своего часа. Помимо этого есть порядка пяти демок, которые мы будем записывать и выпускать. И, опять-таки, вопрос по вышеперечисленным причинам, когда они выйдут. Но они будут создаваться в течение этого года, и я надеюсь, что хотя бы 5-6 песен у нас будет.

Артем: Да, группа продолжает существовать в любом случае. Конкретных сроков невозможно просто сейчас назвать в свете причин, которые Арман озвучил. Но мы надеемся на лучшее.

Арман: Если отклик хороший и нам всем нравится, процесс идет, Альцгеймер не мучает – можно дальше писать музыку, радовать себя и слушателей. Это просто очень круто.

---

Текст — Мария Тимофеева
Редактор – Софья Александрова