Нойз на Неве: концерт Merzbow в Петербурге

24 мая в петербургском клубе ZAL, ранее известном как «Зал ожидания», прогремел, прошумел, прогудел и проскрежетал концерт передовика японской и мировой нойз-сцены Merzbow, которого в России ждали порядка тридцати лет.

Масами Акиту (Merzbow) можно назвать самым популярным артистом самого непопулярного жанра. Его имя фактически стало синонимом термина нойз и затмило других представителей шумовой сцены, в том числе работавших с ним параллельно.

Причина создания именно такой музыки, очевидно, кроется в его же высказывании: «Если вы имеете в виду, что шум — это неприятные звуки, тогда поп-музыка для меня — шум».

Его творчество может свести с ума не только обывателей, но и искушённых меломанов. Выступление проекта в Хабаровске в рамках фестиваля «Джаз на Амуре-88» (тогда ещё Merzbow был дуэтом Масами Акиты и Киёси Мидзутани) наши продвинутые авангардные джазисты посчитали «‎издевательством» и «пьяной провокацией» cо стороны как бы глумящихся над русской богемой иностранцев.

Не знаю, догадывался ли Акита Масами, что через 30 лет потомки этих людей, возможно даже прямые, в другом городе и уже другой стране сознательно набьются в одну из ведущих клубных площадок Питера, чтобы завороженно внимать жутким звукам, которые, наверняка, до сих пор снятся в кошмарах свидетелям того дальневосточного перформанса. Однако вышло именно так.

Я тоже слабо представлял себе полновесный сет такого безкомпромиссного деятеля, как Merzbow, перед тысячной аудиторией моих соотечественников. Тем более, обычно концерты именитых нойзеров в России не собирают и сотни человек.

Я неоднократно видел шоу коллег Масами, играющих более понятные, мелодичные и даже танцевальные композиции, где зрителями были артисты из локальной поддержки и десяток-другой маньяков-завсегдатаев подобных вечеринок.

Здесь же, к моему ещё большему удивлению, собралась очень разношёрстная публика. Сюда пришли не только вечно ищущие испытаний для своих ушей риветхеды и металлисты, а также единомышленники и соратники Масами по контркультурному фронту, но и  задумчивые барышни с филфака вперемежку с  рейверами и солидными мужчинами в костюмах.

На сцене традиционно стоял большой стол с модульным синтезатором и прочими приспособлениями, закоммутированными толстенными проводами, свисающими будто щупальца осьминога.

На протяжении всего концерта маэстро не снимал с себя увесистый самодельный инструмент в виде эдакого постапокалиптического банджо — похожий на мину, металлический диск с «грифом» и парой массивных пружин, выполняющих роль струн. А когда музыканту «не хватало» собственных устройств, он начинал выкручивать ручки сценического аппарата.

Ритмичных композиций, характерных для позднего Merzbow, за которые многие блюстители чистоты жанра ругали его в своих рецензиях, практически не было. Разве что под самый занавес первого отделения зазвучала музыка с чётким ритмическим рисунком. В общем, первая часть представления выдерживалась в лучших традициях шумового террора.

После антракта к Аките Масами присоединился ударник Балаш Панди, известный своей страстью к коллаборациям со знаковыми музыкантами-экспериментаторами. К этому моменто от «банджо» мэтра, изначально издающего только гул и шум, стали исходить отчётливые электрогитарные звуки.

Панди дополнил картину дум-металлическими и фри-джазовыми партиями и даже отчеканил нечто похожее на «Калинку-малинку». Хотя насчёт «Калинки» я могу ошибаться, так как случилось это, когда расслышать что-то наверняка уже не представлялось возможным. Периодически уши сворачивались в защитном рефлексе и появлялось ощущение, будто звуки, генерируемые Merzbow, чудесным образом транслируются напрямую тебе в мозг, минуя органы слуха.

Тем не менее вторая часть сета оказалась чуть более музыкальной в привычном смысле этого слова и даже слегка мелодичной, насколько это было возможно. В качестве биса дуэт Масами и Панди исполнил трёхминутный нойз-металлический блицкриг и так же молниеносно удалился под бурные овации и треск наших барабанных перепонок.

Вот так спустя 30 лет после провального «Джаза на Амуре» Merzbow совершил оглушительный  реванш, который, по моему мнению, нужно вписать в историю не иначе как «Нойз на Неве».

На фоне стандартного мерча — футболок и магнитов — порадовали зубные щётки в чехле с наклейкой-логотипом Merzbow. Правда, во время концерта пол и стены вибрировали так, что неприятный налёт мог отскакивать от зубов чуть ли не вместе с пломбами.

Текст — Роман Кадулин